Военная история: Легион против фаланги, ч1

Автор: , 29 Ноя 2011

Легион против фалангиОчень часто, при обсуждении военной истории заходят разговоры о том, что фаланга в битвах воевала отдельными тактическими соединениями, вплоть до уровня спейры. Практически как легион с отдельными манипулами. Поэтому я решил сделать подборку по истории военного дела из первоисточников.  Да, таксисы могли стоять с промежутками. Как это практиковали Пирр или Антиох. Но промежутки между отрядами уровня меньше таксиса для фаланги  смерти подобны.

Тит Ливий “История Рима от основания города”, 31,34

Зрелище похорон должно было пробудить в солдатах боевой пыл и готовность не щадить своей жизни, а наместо того преисполнило их страха и уныния. До сего времени приходилось им видеть лишь раны от копий или стрел, изредка – от пик, да и воевать привыкли они только с греками и иллирийцами; теперь, увидев трупы, изуродованные испанскими мечами, руки, отсеченные одним ударом вместе с плечом, отрубленные головы, вывалившиеся кишки и многое другое, столь же страшное и отвратительное, воины Филиппа ужаснулись тому, с какими людьми, с каким оружием придется им иметь дело.

(Эпизод не совсем понятен. Строго говоря, похороны убитых происходят после конной стычки.)

Битва при Киноскефалах, 197 г. до н.э. 

Полибий, 18.23-26

Царь (Филипп 5) вначале был очень рад, когда по прибытии на место действия увидел, что его легкие войска сражаются невдалеке от неприятельской стоянки, зато потом, когда заметил, что те же самые войска его отступают и просят помощи, он вынужден был ради подкрепления их преждевременно отважиться на решительную битву, хотя весьма многие ряды его фаланги были еще в пути и поднимались на высоты. Соединившись с отступающими бойцами, он собрал всех их на правом крыле, как пехоту, так и конницу, а пелтастам и фалангитам приказал удвоить глубину строя и плотнее сомкнуться движением слева направо. Когда после этого неприятель подошел очень близко, Филипп отдал приказ фалангитам идти с опущенными сарисами в наступление, а легким отрядам прикрывать фланги. В это самое время ударил на неприятеля и Тит, пропустив первоначальных бойцов в промежутки между манипулами.

Битва при Киноскефалах

Противники кинулись друг на друга с ожесточением и со страшным шумом, потому что воинственные клики раздавались разом с обеих сторон; с целью ободрять сражающихся кричали также и те солдаты, которые не участвовали в деле. Выходило нечто поразительное, ужас наводящее. Правое крыло Филиппа вело сражение с блестящим успехом, потому что оно наступало сверху, превосходило врага массивностью боевого строя, и вооружение его по своим особенностям было больше приспособлено к настоящей битве, чем у римлян. Что касается прочих частей войска, то те из них, которые примыкали к сражающимся македонянам, были еще далеко от неприятеля, левое же крыло только что достигло перевалов и показалось на вершинах холмов. Когда Тит увидел, что его войска не в силах выдержать наступление фаланги, что солдаты на левом крыле оттеснены назад, причем часть их перебита, другая мало-помалу отступает, и что надежду на счастливый исход поддерживает только правое крыло, он быстро повернул в эту сторону, и тут, сообразив, что одна только часть неприятельского войска примыкает к сражающимся, другая спускается еще с вершин, а третья стоит на вершинах, повел на врага свои манипулы со слонами впереди. Очутившись без начальника и без команды, не имея возможности сомкнуться всем вместе, выстроиться в правильную фалангу как потому, что местность была неудобна для этого, так и потому, что до сего момента они вынуждены были следовать за сражающимися и имели походный строй, а не боевой, македоняне не стали дожидаться нападения римлян и, уже достаточно устрашенные слонами, бросились бежать врассыпную.

Битва при Киноскефалах

Художник Pavel Glodek

Большинство римлян преследовало убегающих и избивало их. Один из находившихся тут же трибунов, имея в своем распоряжении не больше двадцати манипулов, много содействовал счастливому исходу битвы тем, что в решительную минуту сообразил, как нужно действовать, именно: когда он заметил, что Филипп со своим отрядом отошел далеко вперед от остального войска и благодаря массивности боевого строя  теснит левое крыло римлян, трибун покинул правое крыло, уже одерживавшее несомненную победу, повернул против сражающихся македонян, зашел сзади их и ударил в тыл неприятелю. Благодаря особенностям своего строя фалангиты не могли обернуться фронтом против неприятеля и сражаться один на один, поэтому трибун напирал на фланги и истреблял всех, попадавшихся ему на пути. Будучи не в состоянии помочь себе, македоняне наконец вынуждены были бросить оружие и бежать, когда в нападении на них приняли участие и те римляне, которые отступили было перед фронтом, а теперь опять стали лицом к неприятелю.

Сравнение легиона и фаланги

Полибий:, 18.29-32

“Пока фаланга сохраняет присущие ей особенности и свойства, нет силы, которая могла бы сопротивляться ей с фронта или устоять против натиска ее, для чего существуют многие основания, как легко в том убедиться. В сомкнутом строю для битвы один человек с вооружением вместе занимает пространство в три фута; на длину сарисы по первоначальному предположению назначается шестнадцать футов, но в приспособлении к действительным нуждам она имеет четырнадцать. Из этой длины четыре фута отходят на ту часть копья, которая заключена между двумя руками, и на увеличение тяжести заднего конца. Таким образом, несомненно, что сариса каждого тяжеловооруженного, когда он на ходу против неприятеля протягивает ее обеими руками вперед, выступает перед его телом не меньше, как на десять футов. Отсюда следует, что сарисы второго, третьего, четвертого рядов выступают перед воинами первого ряда дальше, чем на два фута, а сарисы пятого ровно на два фута, если фаланга сохраняет присущие ей свойства и плотность строя как в задних рядах, так и по бокам… со всею необходимостью следует заключить, что каждый воин первого ряда имел перед собою пять сарис, которые по длине различались между собою на два фута.

После этого легко представить себе наступление и нападение целой фаланги глубиною в шестнадцать человек, какова она должна быть, и в чем ее сила. Все те фалангиты, которые находятся дальше пятого ряда, не имеют никакой возможности участвовать своими сарисами в сражении, почему они лично не нападают на врага, но держат сарисы поднятыми вверх над плечами предшествующих воинов с целью охранить фалангу от ударов сверху, ибо плотно сомкнутые сарисы задерживают на себе метательные снаряды, когда они перелетают через передние ряды и могут падать на задние. Кроме того, во время натиска фаланги они самою тяжестью своего тела давят на передние ряды, увеличивая тем силу напора и делая невозможным для фалангитов первых рядов поворот назад.

легионер против фалангита

Таково устройство фаланги в общем и в подробностях; в сопоставлении с нею рассмотрим особенности вооружения и всего военного строя римлян. Римлянин под оружием точно так же занимает три фута пространства; но у римлян при одиночной борьбе требуется свобода движения, когда воин прикрывает себе тело щитом, оборачиваясь каждый раз в ту сторону, откуда грозит удар, когда он сражается мечом, который и рубит, и колет. Отсюда ясно, что римскому воину для беспрепятственного исполнения обязанностей нужен простор и что он должен быть отделен от своего товарища, как бокового, так и заднего, по меньшей мере тремя футами расстояния. В силу всего этого один римлянин имеет перед собою двух фалангитов первого ряда, и против него в битве направлено бывает десять сарис. Раз дело дошло до рукопашной, один человек не в силах с тою скоростью, какая требуется, изрубить эти сарисы, нелегко ему тоже силою проложить себе путь вперед, потому что задние воины у римлян не могут ни увеличивать силу напора передних, ни помогать им в борьбе мечом. Этим ясно доказывается невозможность сопротивления фаланге с фронта, если она, как сказано у нас вначале, сохраняет присущие ей особенности и свойства.

эллинистическая фаланга

Художник Johnny Shumate

В чем же причина того, что римляне выходят из борьбы победителями, а народы, пользующиеся фалангой, побежденными? В том, что сражения во время войны происходят при бесконечно разнообразных обстоятельствах времени и места, тогда как для фаланги существует единственное сцепление обстоятельств и единственный вид местности, когда она может развернуть присущие ей достоинства. Поэтому, если противник решался принять окончательную битву и бывал вынужден подчиниться условиям времени и места, пригодным для фаланги, то всегда можно было ожидать согласно сделанному только что разъяснению, что победительницей выйдет сторона, пользующаяся фалангою. Напротив, если можно уклониться от такого сражения и достигнуть этого без труда, фаланговый строй перестает быть опасным. Всякий знает, что фаланге требуется местность ровная, безлесная, не представляющая никаких помех движению, каковы канавы, рытвины, ложбины, возвышения, русла рек. Ибо поименованных здесь препятствий достаточно для того, чтобы затруднить расположение войска в фалангу или расстроить ее. Между тем, всякий согласится, что едва ли возможно, а если и возможно, то очень редко, найти равнину стадий в двадцать или даже больше, на которой не было бы ничего подобного. Но допустим, что такая местность найдена. И все-таки какая польза будет от фаланги, если неприятель не пожелает спуститься в такую местность, будет ходить кругом да около, опустошая города и поля наших союзников. Оставаясь в местности для нее удобной, фаланга не имела бы возможности не то что друзьям помочь, но и себя сохранить в целости. Ибо неприятелю легко будет отрезать доставку фаланге жизненных припасов, если окрестности будут в его неоспоримом обладании. Зато как только фаланга покинет благоприятные для нее места и перейдет к действию, она доставит легкую победу противнику. Наконец, если бы даже неприятель спустился в равнину, но при этом не поставил бы всего войска зараз против наступающей фаланги и в решительный момент немного уклонился бы от битвы, то из теперешнего образа действий римлян легко понять, чем это должно кончиться. И в самом деле, для подтверждения нашей мысли нет нужды в доказательствах гадательных; подтверждают ее события уже совершившиеся. Так, римляне не строят одной боевой линии и всеми силами не выступают фронтом против фаланги, но лишь одна часть участвует в сражении, а другая остается в запасе для прикрытия. Теперь, фалангиты ли отобьют нападающего противника, или сами будут отбиты сим последним, в обоих случаях фаланга теряет свой строй; ибо преследуют ли фалангиты отступающего неприятеля, или бегут перед настигающим их врагом, они отторгаются от прочих частей своего войска. Тогда остававшиеся в запасе неприятельские войска занимают место, которое было под фалангитами, и получают достаточно простора для того, чтобы уже не с фронта нападать на них, но обходить с фланга или теснить с тыла.

эллинистический фалангит

Художник Nicholas A. Panos

Если противнику можно так легко уклониться от того, что ставит фалангу в выгодное положение и дает ей перевес, если, с другой стороны, фаланге невозможно избежать положения для нее невыгодного, то в действительной войне не может не оказываться важного преимущества на стороне противной. К тому же фаланге необходимо совершать переход по всевозможным местностям, на них располагаться лагерем, своевременно захватывать благоприятные пункты, осаждать других или самой быть в осаде и рассчитывать на внезапные появления врагов; все это входит в состав войны и имеет если не окончательно решающее, то во всяком случае важное значение для победы. Между тем во всех подобных условиях македонский строй или неудобен, или совсем непригоден за невозможностью для фалангита вести дело мелкими отрядами или один на один. Римский боевой строй, напротив, весьма удобен, ибо каждый римлянин, раз он идет в битву вполне вооруженный, приготовлен в одинаковой мере для всякого места, времени, для всякой неожиданности. Точно так же он с одинаковой охотой готов идти в сражение, ведется ли оно всей массой войска разом, или одною его частью, манипулом или даже отдельными воинами. Так как приспособленность частей к сражению составляет важное преимущество, то по этому самому и начинания римлян чаще, нежели прочих народов, увенчиваются успехом.”

Полибий, 15.15: “римский военный строй и римское войско трудно разорвать, солдаты, оставаясь в том же строю, имеют возможность вести сражение отдельными частями или всею массой по всем направлениям, ибо ближайшие к месту опасности манипулы каждый раз обращаются лицом, куда нужно. К этому следует добавить, что вооружение римлянина и обороняет его, и поднимает его дух, потому что щит его велик, а меч не портится в действии. Трудно поэтому бороться с римским солдатом и трудно одолеть его.”

Некоторые замечания по плотности римского строя мы можем найти у позднего автора Вегеция, который на закате Римской империи пишет о “легионах старых времен”, 3.14: “Отдельные вооруженные воины по прямой линии обычно стоят так, что их разделяет расстояние в 3 фута, т.е. на пространстве мили должны стоять в одну линию 1666 пехотинцев; благодаря этому и в строю нет промежутков и места достаточно, чтобы пустить в ход оружие. Между передним и следующим задним рядом было установлено (древними) расстояние в 6 футов, для того чтобы сражающиеся имели возможность сделать выпад вперед и вновь отскочить назад; ведь при выпаде копья мечутся сильнее с разбегу.”

Продолжение статьи:

Военная история: Легион против фаланги, ч.2

Военная история: Легион против фаланги, ч.3

Полибий: фаланга Александра Македонского

Манипулярная тактика римских легионов

Македонская армия 3-2 в. до н.э.

Комментарии

Отзывов (16) на Военная история: Легион против фаланги, ч1”

  1. XOPT13 пишет:

    Так в статье рассматривается македонская фаланга с сарисами? А что на счёт классической гречесой фаланги (гоплон, ксистон, ксифос/махайра)?

  2. Антон пишет:

    Рассуждения Полибия мне кажутся странными. Армии не нужны кусты, овраги и виноградники. Армии нужна местность по которой возможно быстрое продвижение большого количества тяжело груженных людей и животных. Поэтому “пожелает”, “не пожелает”, а придёться.

  3. Strateg пишет:

    “Армии не нужны кусты, овраги и виноградники. Армии нужна местность по которой возможно быстрое продвижение большого количества тяжело груженных людей и животных.”
    1. Армии воюют на такой местности, которая существует на театре военных действий. Воевать в степи против скифов или в пустыне против парфян отнюдь не легче, чем на пересеченной местности.
    2. Вот Ганнибалу нужны были кусты. Например, при Требии он делал в них засаду. Ему нужны были холмы и озеро при Традзимине.
    Каждый вид местности хорош для разных родов войск. Легионеры в этом смысле – универсалы.

    • Лисандр пишет:

      “В чистом поле” римляне (самое подходящее слово, вопреки правилам русского языка) НИЧО против фаланги, и я не пойму почему Филипп III выбрал гористую местность. И в Греции и в Италии есть горы, горные перевалы,(см. физическую карту Греции, Македонии, Фессалии, Халкидики, Иллирии ,Балканских гор и территорию скифов, Пропонтиду, Босфор , Фракия, Оддриссия, Эпир, Аттика , Пеллопонес) Филипп II создал фалангу основываясь на эту местность(другой македоняне и греки не видели). И македонская фаланга спец. в чистом поле, но в других случаях мало эффективна. К тому же македоняне перестали использовать фессалийскую конницу, которая защищала фаланги с фланга.

      • Strateg пишет:

        Абсолютно чистое поле не всегда можно найти. И даже на нем легион “НИЧО” против фаланги – утверждение достаточно спорное. Фалангу можно постепенно изматывать.
        Филип 3 – это кто? Если Киноскефалы, то Филипп 5.
        Филипп 2 действительно создавал фалангу на гористой местности. Интересно провести аналогию, швицы тоже создавали баталии в гористой местности.
        Однако что фаланга, что баталии претерпевают со временем изменения. Лично мое мнение – решающую роль играет удлинение оружия. Пик для фалангитов, переход с алебард на пики с последующим удлинением у швейцарцев. Формации становятся менее поворотливыми, быстрее расстраиваются на трудной местности. Нужны ровные места.

        • Лисандр пишет:

          Да знаешь, я Филиппа с кем-то перепутал(мне 12 лет). А вообще-то я с тобой согласен, постоянные изменения войск и пездетайров ,гипаспистов, и легионеров тем более баталий швейцарцев, основываются на быстром уничтожении противников.(жду комментариев).

  4. Антон пишет:

    “Армии воюют на такой местности, которая существует на театре военных действий.” Я к тому что завоевателю обычно предпочтительнее прокладывать маршрут через местность наиболее пригодную для движения его армии, скорее всего это будет открытая местность и соответственно обороняющимся нужно ждать его там и основное сражение скорее произойдет на открытом месте.
    “Вот Ганнибалу нужны были кусты.” Ганнибал же не приказывал защищать кусты ценой жизни. Ему просто нужно было спрятать людей. Они были нужны ему с тактической, но не со стратегической точки зрения.

    • Strateg пишет:

      Со стратегической точки зрения в Альпах – горы, в Галлии – леса, в Африке – пустыня. Особенно не повыбираешь.

  5. Антон пишет:

    “Особенно не повыбираешь” Ну почему? В горах есть перевалы, а есть гребни. В лесу есть буреломы, а есть поляны. В пустыне есть дюны, а есть хаммад. И много где есть дороги.

    • Strateg пишет:

      Это все пересеченная местность, а не ровное поле. Целое войско на поляне не поместится.

Ваш отзыв