Великие битвы: Битва при Креси
Автор: Strateg, 14 Окт 2011
Отрывок из Хроник Жана Фруассара посвящен одной из самых драматичных битв Столетней войны – битве при Креси. Большая, но плохо организованная французская армия Филипа 6 догнала маленькую английскую армию Эдуарда 3. Англичане были вынуждены принять оборонительный бой на холмах. В битве при Креси успешное применение английской тактики и сокрушительное поражение французской армии коренным образом повлияло на историю военного искусства и ход Столетней войны.
Битва при Креси, 1346 г.
Боевой порядок англичан
“Король Англии, как я уже упоминал, разбил лагерь в поле в пятницу. …Он удалился в свою молельню и, упав на колени перед алтарем, молил Бога, что если утром ему будет суждено сразиться со своим врагом, то чтобы ему удалось сделать это с честью. Около полуночи он отправился в кровать, и рано встав на следующий день, он и принц Уэльский прослушали мессу и причастились. Большая часть его армии сделала то же самое, исповедавшись и сделав соответствующие приготовления. После мессы король приказал своим людям вооружиться и собраться на тех, местах, которые он им ранее указал. Тыл своей армии он оставил под прикрытием большого парка, расположенного около леса, и в нем разместил большие фургоны и лошадей, и в этот парк можно было войти только по одной дорожке. Его латники и лучники остались пешими.
Затем король, через своего коннетабля и двух маршалов приказал, чтобы армия была разделена на три полка. В первом он поставил юного принца Уэльского, а с ним графов Варвика и Оксфорда, мессира Жоффруа де Аркура, лорда Реджинальда Кобхэма, лорда Томаса Холланда, лорда Стаффорда, лорда Маулея (Mauley), лорда Делавэра, сэра Джона Чандоса, лорда Бартоломью Баргерста, лорда Роберта Невилла, лорда Томаса Клиффорда, лорда Бурчера, лорда Латимера (Latimer) и многих других рыцарей и оруженосцев, которых я не могу назвать по имени. В первом полку должно было находиться около 800 латников, 2 тысячи лучников и 1 тысяча валлийцев. Они выдвинулись в правильном порядке на свое место, каждый лорд под своим знаменем и вымпелом, в окружении своих людей. Во втором полку были граф Нортхэмптон, граф Арундел, лорды Роос, Уиллоугби, Бассет, Сент-Олбэни, сэр Льюис Тафтон (Tufton), лорд Малтон (Multon), лорд Ласкелс (Lascels) и многие другие, общим числом около 800 латников и 1200 лучников. Третьим полком командовал сам король, и он состоял примерно из 700 латников и 2 тысяч лучников…”
Битва при Креси
Боевой порядок французов
“…Те, кто находился в авангарде, остановились, но те, кто был сзади, сказали, что не остановятся, пока не выйдут вперед, в первые ряды. Когда передние увидели, что на них напирают задние, они двинулись вперед, и ни король, ни его маршалы не могли их остановить, но те шли без всякого порядка, пока не оказались в видимости врагов. Как только передовые шеренги их увидели, они сразу в большом беспорядке поддались назад, что вызвало тревогу в задних рядах, где подумали, что впереди уже вступили в бой. Им было достаточно пространства и места, чтобы двигаться вперед, если бы они этого хотели. Некоторые так и сделали, но другие остановились в нерешительности. Все дороги между Абвилем и Креси были забиты простыми воинами, которые, хотя и находились в трех лье от неприятеля, выхватывали свои мечи, выкрикивая «Бей! Бей!», а вместе с ними ехало много больших сеньоров, которым не терпелось показать свою отвагу. Не найдется человека, даже если бы он там и присутствовал, который смог бы изобразить или правдиво описать беспорядок этого дня, и особенно, плохое управление и разброд французов, хотя их войска и были неисчислимы.
Англичане, которые были распределены по 3 полкам и сидели на земле, при виде своих врагов бесстрашно поднялись и выстроились в соответствии со своими рангами. Люди принца сделали это первыми, и его лучники были выстроены в виде решетки или бороны, а латники находились позади. Графы Нортхэмптон и Арундел, которые командовали вторым полком, расставили войска на своем фланге в хорошем порядке, чтобы, если возникнет необходимость, помочь и поддержать принца.”
Битва при Креси
Ход сражения
“Вы должны знать, что эти короли, графы, бароны и сеньоры Франции, наступали не в правильном порядке, но один за другим, и таким путем, каким им хотелось. Как только король Франции оказался в виду англичан, его кровь начала закипать, и он крикнул своим маршалам: «Прикажите генуэзцам идти вперед, во имя Бога и Сен-Дени». Там было около 15 тысяч генуэзских арбалетчиков, но они были совершенно измотаны, после того как прошли пешком 6 лье в полном вооружении и со своими арбалетами. Они говорили коннетаблю, что находятся в не лучшем состоянии, чтобы в этот день совершать в бою великие дела. Выслушав это, граф Алансонский сказал: «Вот что происходит, когда нанимают таких негодяев, которые пропадают, когда в них возникает нужда». В это время пошел сильный дождь, сопровождаемый громом и очень ужасным солнечным затмением, а перед этим дождем в воздухе с громкими криками парила огромная стая воронов. Вскоре погода разгулялась, и очень ярко засветило солнце, но оно светило французам в лицо, а англичанам в спину. Когда генуэзцы выстроились в некоторый порядок и приблизились к англичанам, они издали громкий крик, чтобы напугать их, но те оставались совершенно спокойными, и казалось, не обращают на них внимания. Тогда они второй раз издали крик и продвинулись еще немного вперед, но англичане не сдвинулись с места.
Они закричали в третий раз, установили свои арбалеты и начали стрелять. Тогда английские лучники сделали один шаг вперед и стали пускать свои стрелы с такой силой и быстротой, что казалось, что это идет снег. Когда генуэзцы ощутили на себе эти стрелы, которые разбивали их щиты, головы и пробивали доспехи, то одни отрезали веревки у своих арбалетов, другие побросали их на землю, и все повернули назад и отступили в полном замешательстве. У французов для поддержки генуэзцев был большой отряд богато одетых латников верхом на лошадях. Видя генуэзцев отступающими, король Франции вскричал: «Убейте мне этих негодяев, а то они без всякой причины встали на нашей дороге». Тогда вы могли видеть, как эти вышеупомянутые латники обрушились на отступавших генуэзцев и убили всех, кого смогли.
Англичане продолжали стрелять также сильно и часто, как и до того. Некоторые из их стрел падали на всадников, которые были великолепно экипированы, и убивали и ранили многих, заставив их падать среди генуэзцев, так что они пришли в такое расстройство, что уже не могли больше собраться с силами. В английской армии было некоторое количество пеших корнуэлльцев и валлийцев, которые вооружились длинными ножами. Они прошли через ряды латников и лучников, которые освободили им проходы, подошли к французам, когда те оказались в таком беспорядке и нападали на графов, баронов, рыцарей и оруженосцев, убив многих из них, о чем позже король Англии сильно жалел. Там был убит доблестный король Чехии. Его знали Иоанном Люксембургским, он был сыном славного короля и императора Генриха Люксембургского. Узнав о ходе битвы, он осведомился, где находится его сын, сеньор Карл. Его приближенные сказали, что не знают, но полагают, что он сражается. Король сказал им: «Судари, вы все мои люди, мои друзья и братья по оружию этого дня. Поскольку я слеп, то прошу вас провести меня как можно дальше в самую гущу битвы, чтобы я смог скрестить с кем-нибудь свой меч». Рыцари ответили, что они поведут его прямо вперед, и чтобы не потерять его в давке, они поспешили связать вместе упряжь своих коней и поставили короля во главе, чтобы он мог осуществить свое желание, и двинулись вперед на врага. Сеньор Карл Чешский, который уже подписывался титулом короля Германии и носил щит, подошел к месту боя в хорошем порядке, но когда увидел, что, вероятно, все повернется против французов, он отступил, не знаю точно по какой дороге. Его отец король поскакал в гущу врагов и нашел доброе дело для своего меча, поскольку он и его соратники сражались самым славным образом. Они продвигались вперед, пока все не были убиты, и на утро их всех, с их лошадьми, нашли на земле связанными друг с другом.
Граф Алансонский в правильном порядке наступал на англичан, чтобы с ними сразиться. Тоже, но с другой стороны, делал граф Фландрский. Два этих сеньора, со своими отрядами, пройдя вдоль рядов лучников, подошли к отряду принца, где они какое-то время храбро сражались. Король Франции жаждал подойти к тому месту, где, как он видел, развеваются их знамена, но перед ним стояла живая стена лучников. В этот день он подарил мессиру Жану де Эно прекрасного черного коня, и тот посадил на него своего рыцаря по имени мессир Жан де Фюссель (Fusselles), который нес его знамя. И этот конь понесся вместе с ним и проложил себе дорогу вдоль рядов английской армии, а когда уже надо было возвращаться назад, то споткнулся и упал в ров, серьезно ранив всадника. Он бы погиб, если бы не его паж, который последовал за ним в обход полков и нашел его не способным подняться. Однако единственным препятствием для этого был его конь, а англичане в этот день не покидали своих рядов, чтобы захватить пленников. Паж спешился и поднял его, но вернулся он не той дорогой, которой пришел, так как там было трудно пройти из-за давки.
Эта битва, которая состоялась в субботу между Ла-Бруайе (la Broyes) и Креси была очень кровавой и жестокой, и о множестве совершенных там славных подвигов так никто и не узнал. Ближе к вечеру многие рыцари и оруженосцы французов потеряли своих командиров, они бродили по полю и падали на него, нападая на англичан мелкими отрядами. Их быстро уничтожали, поскольку англичане решили на этот день не давать никому пощады, и ни от кого и слышать не хотели о выкупе.
Ранее днем, несколько французов, немцев и савойцев прорвались через лучников отряда принца и вступили в бой с латниками, из-за чего им на помощь пришел второй полк, и именно в это время, при других бы обстоятельствах, англичане могли быть серьезно потеснены. Первый полк, видя опасность, в которой он оказался, спешно послал одного рыцаря к королю Англии, который находился в готовности на возвышенности, около ветряной мельницы. Прибыв к королю, он сказал: «Сир, французы сильно атакуют графа Варвика, лорда Стаффорда, лорда Реджинальда Кобхэма и прочих рыцарей, что находятся при вашем сыне, и они просят вас придти к ним на помощь с вашим отрядом, поскольку, если число врагов возрастет, то они уже ничего не смогут сделать». Король спросил: «Мой сын убит, сброшен с коня, или тяжело ранен, что вы не можете держаться сами?» «Ничего подобного, слава Богу, – ответил рыцарь, – но он находится в такой горячей схватке, что очень нуждается в вашей помощи». Король ответил: «Нет, сэр Томас, возвращайтесь к тем, кто вас послал и скажите им от меня, чтобы сегодня ко мне больше не посылали, и до тех пор, пока мой сын жив, не ждали бы моего прихода, чтобы ни случилось. И скажите, что я приказываю им позволить мальчику заслужить свои рыцарские шпоры, поскольку я решил, если так будет угодно Богу, что вся слава и честь этого дня будут отданы ему и тем, на чье попечение я его оставил». Рыцарь вернулся к лордам и сообщил королевский ответ, который их сильно воодушевил и заставил их раскаяться, что они послали такого гонца.
Точно известно, что мессир Жоффруа де Аркур, который находился в полку принца, говорил нескольким англичанам, чтобы они высматривали бы, когда в бой против него вступит знамя его брата – он очень сильно желал его спасти. Но он слишком запоздал, поскольку тот пал на поле битвы, и то же произошло с графом Омальским, его племянником. С другой стороны, графы Алансонский и Фландрский крепко дрались под своими знаменами и со своими людьми. Но они не могли сопротивляться силе англичан, и были там убиты, также как и многие другие рыцари и оруженосцы, которые состояли при них, или примкнули к ним. Граф Блуа, племянник короля Франции, и герцог Лотарингский, его зять, славно защищались со своими отрядами, но были окружены войсками англичан и валлийцев и убиты, несмотря на всю свою доблесть. Граф де Сен-Поль и граф Осеррский тоже были убиты, также как и многие другие. Позже, после вечерни, у короля Франции осталось не более 60 человек, считая всех. Мессир Жан де Эно, который был одним из них, один раз помог королю снова сесть на коня, поскольку конь под ним был убит стрелой. Он сказал королю: «Сир, отступайте, пока еще есть возможность, не подставляйтесь так просто. Если вы сегодня проиграли эту битву, то в следующий раз вы выиграете». Сказав это, он взял под уздцы королевского коня и увел его силой, как прежде уговаривал его отступить. Король скакал, пока не приехал в замок Ла-Бруайе (la Broyes), где нашел ворота запертыми, поскольку было уже темно. Король приказал позвать его губернатора, тот пришел на стену и спросил, кто он такой, чтобы звать его в столь поздний час? Король ответил: «Откройте, откройте, губернатор, это счастье Франции». Услышав голос короля, губернатор немедленно спустился вниз, открыл ворота и опустил мост. Король и сопровождавшие его люди вошли в замок, но при нем было только 5 баронов: мессир Жан де Эно, сеньор Шарль де Монморанси, сеньор де Боже, сеньор де Обиньи и сеньор де Монфор. Король не захотел прятаться в таком месте, как это, но, немного отдохнув, около полуночи вновь выехал со своими приближенными, и поехал в сопровождении проводников, которые хорошо знали эту местность, и около рассвета они уже приехали в Амьен, где король остановился. В эту субботу англичане никогда не покидали своих рядов, чтобы кого-нибудь преследовать, но оставались в поле, защищая свои позиции и обороняясь против всех, кто их атаковал. Битва при Креси была кончена в час вечерни.”
Нужно отметить, что Эдуард 3 сначала оттачивал оборонительную тактику английских лучников и спешенных рыцарей на шотландцах. Слабо бронированные шилтроны шотландских пикинеров были хорошей мишенью для луков. В битве при Креси хорошей целью являлись незащищенные кони и те всадники, доспехи которых были похуже. Уже в битве при Пуатье большей части французов пришлось спешится и они дошли до позиции англичан. Во многих битвах Столетней войны английские лучники оказывались мало эффективными против хороших доспехов или больших щитов.
Как можно научиться разбираться в карте боя. Пологаю сплошные черные и красные прямоугольники это сплоченная пехота,а точки,это рассеянные
лучники?
Карты рисуют люди. Они рисуют расстановку исходя из своих предположений. Часто по первоисточникам не определить точное построение.
Точками обычно обозначают легкую пехоту или застрельщиков. (Легкая пехота не обязательно является застрельщиками)
Конкретно на этой карте у англичан точки лучники, у французов арбалетчики. Синии прямоугольники англичан – спешенные рыцари и уэльские копейщики, у французов красные прямоугольники – конные рыцари.
Спасибо:) Блин столько писал и всё стерлось:) А правила какие посоветуешь? А то у меня были одни только правила АоТ. Мне не понравилось там просто кое что кардинально. То что если отряд обстреляли,он должен совершить на лучников шоковую атаку. Так спартанцев персы из ущелья вытащили в одной партии:-(Хотя может уже правила исправили и может это исторично
Статья по АоТ: http://strategwar.ru/rules-wargame/pravila-nastolnogo-vargejma-aot
За вопрос на Поле Боя “Посоветуйте правила” – можно серьезно огребсти. В первую очередь от меня))))) Такие вопросы вызывают мегасрачи.
Ну и сам вопрос не конкретезирован. Эквивалентен: “А какую мне купить машину?”))) Может грузовик, может Газель, а может и Феррари. Зависит от того, какие цели преследуешь.
Я бы учел следующие моменты.
1. Правила, которые использует местная тусовка. Не будешь ведь сам с собой играть.
2. Определить отношение к историчности. Многим пофиг, поскольку ничего не знают.
3. Уровень детализации и абстракции.
4. Время, которое будет занимать игра.
5. Пофигурные правила или побазовые. Пофигурные как правило, больше подходят для небольших битв, базовыми проще играть большие сражения.
Ну и авторская ремарка))) Если бы меня устраивали какие нибудь из существующих правил, то я бы играл по ним, а не выдумывал свои. Я ленивый. Проще хавать готовый продукт, чем самому мучиться.
Мы, кстати, иногда на сайте играем по переписке. Этим решается вопрос с партнером, если таковой отсутствует в реале и с наличием фигурок.
Блин. Про правила уже спросил. Проглядел твой ответ. Сколько читаю ваши те самые мегасрачи:)Всегда в большей части близка твоя точка зрения. Поэтому и обратился к тебе. Хотя и не знал что у тебя собственный сайт. Если по пунктам то:
1.
К сожалению без тусовки:) В моем краю такое не понимают:) Выход насчёт интернета самый подходящий наверно. Хотя привлечь попробую:)
2. Историчность,историчность и ещё раз историчность. Не люблю всяких 300 спартанцев побивших э160 тысяч персов. Хотя может и побили бы:) На сайте просто много нового узнал:) Что удивило:)
3. Детализацию не страшусь любую. Приходилось даже играть по системам,где учитывалось даже спал ли солдат и сколько спал. Не говоря уже о характеристиках. Силе,здоровье,интеллекте и так далее:) Хотя там было больше на индивидуальные бои..:)
4.Здесь вопрос не принципиальный. Время некуда девать:)
5. А вот здесь даже не знаю. Не приходилось сравнивать. Хотя хотелось бы что бы было известно приблизительное количество солдат в отряде
Ну, степень историчности тоже вызывает споры. Причем, не обязательно, что с повышением детализации и увеличением времени игры историчность возрастает. Всегда приходится чем то жертвовать. Просто умные (или честные) люди понимают, чем они жертвуют, а не очень умные – отмазываются.
Учет того, кто с кем и сколько спал – характерен для скирмиша. Для массового вара это лишнее. Я бы сказал так: все мелкие детальки и точный расчет отрядов характерен для небольших битв. Практически это стычки. Скажем, баронские войны. В битвах типа Манцикерта, Андрианополя, Танненберга – важность приобретает общий рисунок боя, интегральные характеристики отрядов.
Отсюда – для небольших битв вполне можно использовать пофигурочные правила, для больших – базовые. Хвалят Импетус. Многие вещи мне там нравятся, сам не играл, только читал. Но длинные дистанции стрельбы убивают мой интерес к ним. Свои правила я как то не очень люблю предлагать.))) У нас есть люди, которые сразу предлагают свои правила.)))
Кстати, мы и период не обговорили. На напу – Брюс – высокая детализация с претензией на историчность. Но без гуру самому не разобраться. На холодняк – ну попробуй посмотреть Импетус или Вармастер. На каком то этапе я перестал отслеживать чужие правила. Все равно то одно, то другое не нравится.