Военная история: галаты (галлы) в Малой Азии

Автор: Strateg, 11 Апр 2013

В 3 в. до н.э. Македония с большим трудом справилась с вторжением галлов в Грецию. Часть галлов, привлеченная богатствами Азии, переправилась через Геллеспонт. Воинственные галаты, участвуя в постоянных войнах, смогли утвердиться в Малой Азии, частично ассимилировать  с местным населением и основать свое государство – Галлогрецию (или Галатию). Галаты играли значительную роль в военно-политических событиях в Малой Азии до тех пор, пока не столкнулись с Римом. Проиллюстрируем события, связанные с галатами в Малой Азии трудами Страбона “География” и Тита Ливия “История Рима от основания города”.

Ливий, 38.16: “Галлы, огромное людское множество, то ли из-за недостатка земли, то ли в надежде на добычу – ведь они полагали, что ни один народ из тех, через чьи земли они намеревались пройти, не сравнится с ними в ратном деле, – выступили в поход под предводительством Бренна и пришли в Дарданию. Там среди них начались раздоры, и около двадцати тысяч человек, возглавленные царьками Лонорием и Лутарием, отложились от Бренна и повернули в сторону Фракии. С теми, кто оказывал сопротивление, галлы вели бои, а просивших мира облагали данью. Так они пришли в Византий и некоторое время владели побережьем Пропонтиды, взимая дань с окрестных городов. Не издалека прослышали они о плодородии земли в Азии, и ими овладело желание туда переправиться. Обманом захватив Лисимахию, они силой оружия завладели всем Херсонесом и подошли к Геллеспонту. Видя оттуда Азию, отделенную от них лишь узким проливом, они распалились еще сильнее и послали гонцов с просьбой о переправе к Антипатру, начальнику того берега. Эти переговоры шли медленнее, чем того галлам хотелось, и это породило новую распрю среди их вождей. Лонорий вернулся с большей частью людей обратно в Византий, а Лутарий отобрал у македонян – соглядатаев Антипатра, подосланных к нему под видом посольства, – два палубных корабля и три легких, на которых и начал переправлять войско. Переправа шла денно и нощно, так что заняла она всего несколько дней. Недолгое время спустя Лонорию тоже удалось с помощью вифинского царя Никомеда переправить свое войско из Византия. Затем галлы соединились вновь и помогли Никомеду в войне с Зибетом, владевшим частью Вифинии. Главным образом благодаря их помощи Зибет и был побежден, а вся Вифиния перешла во владение Никомеда. Из Вифинии галлы отправились дальше в глубь Азии. Их было двадцать тысяч человек, но воинов среди них не более десяти тысяч. И тем не менее такой ужас внушили они всем народам, живущим по сю сторону Тавра, что даже те из них, до кого галлы и не дошли, в том числе самые отдаленные, с равной готовностью подчинились их власти. В конце концов галлы разделили свои владения в Азии на три части, ибо вторгшихся племен было три: толостобогии, трокмы и тектосаги; каждое из них стало взимать дань с доставшейся ему части. Трокмы получили побережье Геллеспонта, толостобогии Эолиду и Ионию, тектосагам достались срединные области Азии. Они собирали дань со всей Азии по сю сторону Тавра, а сами осели по обоим берегам Галиса. Вот какой страх наводило их имя, и ведь когда молодежь подросла, их стало еще больше; так что в конце концов даже сирийские цари не отказывались платить им дань.”

На самом деле сирийский царь Антиох разбил вторгнувшихся галатов в битве слонов. Однако боевые качества галатов были общепризнанными. Их нанимали в свои армии все эллинистические государства. В Македонии  Антигон Гонат использовал галатов против армии Пирра, в Египте галаты сражались за Птолемея в битве при Раффии, в Азии галаты служили селевкидам.

Галаты

Страбон, 12.5.1: “Далее, к югу от пафлагонцев живут галаты. Их 3 племени: 2 из них называются по именам вождей — трокмы и толистобогии, третье же племя — тектосаги — названо по имени племени в Кельтике. Галаты заняли эту страну после долгих скитаний. Они разоряли страну, подвластную царям Атталидам и вифинцам, пока не получили от них путем добровольной уступки теперешнюю Галатию, или так называемую Галлогрецию. Главным вождем их в походе и при переправе в Азию обычно считают Леоннория. 3 племени галатов говорили на одном языке и ничем не отличались друг от друга; каждое племя делилось на 4 части, называемые тетрархиями; во главе каждой тетрархии стоял свой особый тетрарх, она имела также одного судью и военачальника, подчиненных тетрарху, и двух низших военачальников. Совет этих 12 тетрархов состоял из 300 человек, собиравшихся в так называемом Дринемете. Совет этот решал дела, связанные с убийством, тетрархи и судьи — все остальные. Таково было государственное устройство Галатии в древности; в наше же время власть перешла к трем властителям, затем к двум, потом к одному — Дейотару и, наконец, к Аминте, который наследовал ему. В настоящее время римляне владеют как этой страной, так и областью, подчиненной Аминте, объединив их в одну провинцию.”

В сирийской войне Рима и Антиоха Великого галаты сражались на стороне селевкидов в битве при Магнесии. Антиох потерпел поражение, а римляне решили наказать галатов. Еще со времен вторжения галлов в Италию и битвы при Аллии у римлян было особое отношение к этому противнику. Интересно отметить, что римляне превосходят галатов в использовании метательного оружия. Ливий отмечает, что щиты фиреи плохо защищают галлов в перестрелке. На этот факт так же указывает Полибий в битве римлян с галлами  при Теламоне. Галлы лучше приспособлены к рукопашному бою, хотя первоисточники и отмечают наличие у галлов метательного оружия. Контрастом выглядят описания некоторых битв у Гая Юлия Цезаря. Галлы против Цезаря могли вести длительные перестрелки. Конница галлов, в случае необходимости ведет бой спешенной.

Речь римского консула Гнея Манлия к войскам перед битвами с галатами в Малой Азии приводит Ливий, 38.17: “Воины! Мне хорошо известно, что воинской славой галлы превосходят все остальные народы Азии. Здесь среди самых миролюбивых людей осело это дикое племя, прошедшее в войнах едва ли не весь круг земной. Они высокого росту; их длинные, крашенные в рыжий цвет волосы, огромные щиты, непомерно длинные мечи, к тому еще их боевые песни перед началом сражения, громкие выкрики, пляски, ужасный звук оружия, который получается от того, что они по обычаю особым образом стучат в щиты, – все это у них именно затем, чтобы внушить страх. Но пусть боятся этого те, кому это внове – греки, фригийцы, карийцы, – римлянам, привыкшим к неистовству галлов, известно и их пустое бахвальство. Лишь один раз когда-то, впервые столкнувшись при Аллии с галлами, бежали от них наши предки, а с той поры вот уже двести лет римляне бьют их, заставляя бежать, словно перепуганный скот; и побед над галлами мы одержали едва ли не больше, чем над остальными народами по всему кругу земному. Теперь-то уже мы знаем по опыту, что в пылу слепой ярости они растрачивают все силы при первом натиске, а если уж ты его выдержишь, то, утомленные, истекают потом, и оружие валится у них из рук. Они сникают, лишь только утихнет первый порыв ярости; зной, пыль и жажда валят их, обессиленных, наземь и без твоего удара. Не только войска наши мерялись силами с их войсками, но и в единоборстве Тит Манлий и Марк Валерий показали, насколько римская доблесть сильней галльского бешенства. Ведь Марк Манлий в одиночку справился с целой вереницей взбиравшихся на Капитолий галлов, столкнув их с горы. Притом наши предки имели дело с настоящими галлами, рожденными на своей земле, а эти уж выродились, смешавшись с другими народами, и впрямь стали галлогреками, как их называют… Так что на самом деле вы будете бить фригийцев, лишь отягченных галльским оружием, так же, как вы побили их, побежденных победителей, в войске Антиоха… Неужто вы полагаете, что галлы остались такими же, каковы были их отцы и деды? Изгнанные недостатком земли со своей родины, они покинули ее и, ведя войны с воинственнейшими народами, прошли через труднопроходимое побережье Иллирии, Пеонию и Фракию и наконец захватили эту землю. Их, закаленных столькими невзгодами, приняла и кормит земля, изобилующая всевозможными плодами. При таком плодородии почвы, ласковости неба и миролюбии соседей вся та дикость, какую они принесли с собой, смягчилась.”

Два разных племени галатов были разбиты римлянами на горах Олимп и Магабой, после чего стали полностью зависимы от Рима.

Ливий, 38.20-21: “Консул, предвидя, что бой предстоит не ближний, что нападать надо будет издали, приказал приготовить гораздо больший, чем обычно, запас метательных копий, дротиков, стрел, пуль и небольших камней, годных для метания из пращи. После этого он приказал выступить к горе Олимпу и стал лагерем милях в пяти от нее.

Пешие части шли медленно – дорога была крута; они держали перед собой щиты не так, как для схватки грудь с грудью, а так, чтобы защищаться лишь от метательного оружия. Таким оружием, преодолевавшим расстояние между противниками, и завязали сражение. Поначалу бились на равных; галлам помогала природа местности, а римлянам обилие и разнообразие метательного снаряда. Через некоторое время, однако, стало очевидно, что силы не равны. Щиты у галлов были длинны, но слишком узки для их телосложения и к тому же плоские, а потому защищали плохо. Вскоре у галлов не осталось иного оружия, кроме мечей, пригодных только для ближнего боя. Подходящих камней галлы не запасли, и поэтому им пришлось кидать, торопливо хватая, те, что попадались им под руку. Непривычные к такому бою, они метали их неумело, не стараясь усилить бросок и не зная приемов, облегчающих это. Они не были достаточно осмотрительны, так что метательные копья, пули и стрелы поражали их отовсюду; ослепленные яростью, как и страхом, и действовавшие наобум, они дали втянуть себя в битву такого рода, для какого совсем не годились. В самом деле, они привыкли к ближнему бою, где на удар можно ответить ударом, ранением на ранение, – это разжигает их ярость и воспламеняет дух. А здесь, где противник, издалека наносящий им раны легким метательным оружием, скрыт от глаз, их слепое неистовство не находит выхода, и, подобно пронзенным зверям, они в исступлении кидаются на своих же. Галлы идут в бой нагими, но в иных случаях никогда не обнажаются, и оттого на их бледных дюжих телах видна была любая рана. Да и крови из таких тел вытекало много. Из-за того, что раны были на виду, они зияли еще отвратительнее, а запекшаяся кровь была заметнее на белой коже. Но открытые раны не устрашают галлов: напротив того, когда задета лишь мякоть и рана скорей широка, нежели глубока, они лишь рады тому, что воинская слава их возросла; зато если засевшее глубоко в небольшой с виду ране острие стрелы или мелкий осколок терзает плоть и, несмотря на попытки его извлечь, никак не выходит, галлы в бешенстве бросаются наземь от стыда, что причина их мучительной боли столь ничтожна. Вскоре немногие остававшиеся в живых галлы, видя, что побеждены легковооруженными, а следом за теми уже надвигаются манипулы легиона, обратились в беспорядочное бегство и отступили обратно в лагерь, где все уже трепетало от страха, ибо там находились только женщины, дети и все, кто не мог носить оружие.”

Ливий, 38.26-27: “Конница на каменистых скалах воевать не могла, поэтому десять тысяч конников галлы спешили и расположили на правом фланге.

Консул, как и на горе Олимпе, в первой линии поставил легковооруженных; он распорядился о том, чтобы у них под рукой было такое же, как в прошлый раз, множество разнообразного метательного снаряда. Сойдясь, войска обеих сторон действовали так же, как и в предыдущей битве, только римляне были воодушевлены победой, а враги их совсем пали духом, ибо они хоть и не сами были побеждены, но беду соплеменников полагали своей. Поэтому бой, начавшись так же, как предыдущий, имел и тот же исход. Пущенные римлянами легкие стрелы и дротики, словно туча, накрыли строй галлов. И никто из них не осмеливался полностью открыть себя, выйти из своего ряда, или подставить под удар неприкрытое тело, а чем плотнее стояли галлы, тем больше они получали ран, как если бы римляне стреляли в цель. Консул решил, что галлам, чьи ряды и так уж смешались, теперь стоит только увидеть знамена легионов, как они сразу же обратятся в бегство. Он отдал приказ легковооруженным, а с ними и прочим отрядам вспомогательных войск отступить, пройдя между манипулами, а затем двинул весь строй вперед.

Они (галлы) изнемогли от стояния и ран, так что не вынесли даже первого натиска и крика римских воинов. Галлы побежали в сторону своего лагеря, но только немногие укрылись в его стенах.”

Одним из последних всплесков активности галатов перед окончательным покорением Галлогреции Римом можно считать военные действия одного из галатских тетрархов Дейотара. В битве при Фарсале галаты Дейотара приняли сторону Помпея. После победы Цезаря Дейотар был вынужден искать его расположения. Пока Цезарь воевал в Александрии галаты сформировали легионы, вооруженные и обученные по римскому образцу и приняли участие в войне против Фарнака, сына Митридата Евпатора. Разбитые под Никополем, галаты позже помогли победить Цезарю в известной битве при Зеле (“Пришел, увидел, победил”). Немного позже Галатия превратилась в римскую провинцию.

Рубрики: Военная История
Метки: военная история